Очень точно подмечено состояние, особенно про стеклянные глаза - очень много наблюдаю таких вокруг Так, меня немного попустило, давайте я вам расскажу, что вообще происходит.
Нет, я не заделалась в военного аналитика или в пропагандиста какой-либо из сторон, я хочу вам рассказать, что происходит именно с вами, потому что, кажется, сейчас все переживают одно и тоже.
На нашу долю выпали несколько лет чудовищных общемировых потрясений. Пришла огромная, как базарная тетка, госпожа история и месит каждого из нас своими натруженными руками в какое-то совершенно новое тесто.
Сначала два карантинных года, когда закрывались границы, опустевшие мегаполисы напоминали кадры из фильмов-катастроф, умирал бизнес, все теряли работы и, главное, было совершенно непонятно, что будет дальше. Вот эта чудовищная неопределенность, когда строить планы хотя бы на неделю вперед выглядело безумием.
Социальная изоляция, бесконечное напряжение, смерти близких. В принципе, уже достаточно для того, чтобы съехать кукухой и начать коллекционировать фантики от конфет, дабы раскрыть через них кровавые планы по уничтожению человечества.
И только нам начало казаться, что самое страшное, самое тяжелое и невозможное позади, – случилось то, что не помещается в голову вообще никак. Реальная страшная «горячая» война с самым близким во всех отношениях государством.
Бомбы, ракеты, обалдевшая от собственного вранья пропаганда, кровь, слезы, беженцы. Экономическая блокада, политические репрессии и совершеннейший учебник истории, раскрывающий самые страшные страницы прямо у тебя на кухне.
Первые несколько дней я куда-то бегала, что-то делала, кому-то звонила, меняла деньги и продумывала какие-то безумные планы о том, что делать дальше.
А потом моя психика сделала «дзынь», и я свалилась.
Свалилась в какое-то очень странное место. Внезапно Украина, Россия, деньги, будущее, границы и даже мои родные перестали существовать. Зато накрыло меня болезненным любовным разрывом, произошедшим полгода назад.
Я в какой-то момент решила, что я сошла с ума. Если бы у меня была возможность обратиться за психиатрической помощью, я бы это сделала немедленно (что, кстати, очень неплохой вариант в таких случаях).
Вокруг меня рушится моя жизнь, моя страна превращается в Северную Корею и очень обстоятельно сообщает мне, что таким как я лучше вообще даже не пытаться возвращаться. Тысячи живых прекрасных теплых людей гибнут под обстрелами из пушек, купленных на мои налоги. Очень скоро я не смогу позволить купить себе даже еды, так как все мои карты заблокированы. Люди из моего любимого Киева шлют персональные проклятия мне, как будто это я в форме и с автоматом расстреливаю их детей…
А моя голова упорно прокручивает мне кино о том, как один жестокий мальчишка разбил мне сердце когда-то в прошлой жизни.
Посреди всего этого ужаса я вспоминаю какие-то обидные слова и некрасивые поступки. Кто там с кем спал и что кому писал в фэйсбуке.
«Ну вот, ТамарСанна, ты и пизданулась».
Я две недели почти ни с кем не разговаривала, не могла найти на это сил. Вокруг пиздец, кровь и мрак, в голове разговоры годичной давности, на руках остатки налички и кончающаяся виза. Нужно делать миллион каких-то движений, решать проблемы, которые не имеют решения, планировать в то время, когда планы невозможны. А я сижу в углу и листаю ленту с мемчиками, потому что больше ничего не могу.
Через две недели я все-таки выползла к людям. Не по своей воле, но сложилось так, что мне все-таки пришлось выйти и начать разговаривать.
И тут я обнаружила десятки людей со стеклянными глазами, которые как в мифе о вавилонской башне говорят на разных языках. Точнее, язык-то формально один, но раздается как будто из десятков разных вселенных.
Я видела, как минимум, трех женщин, из которых вырывалась вопреки их воле история про аборт, сделанный много лет назад. Видела мужчину, воющего про брак, закончившийся лет десять назад. Видела человека, который снова и снова у себя в голове хоронит родителей.
И да, все это здесь и сейчас. Вот в этом здесь, и вот в этом страшном сейчас.
Потом умные люди с дипломами объяснили мне, что именно так работает здоровая (всё еще пока здоровая) психика. В момент совершенно невообразимого стресса и ужаса она пинком под жопу отправляет тебя в самый эмоционально тяжелый и непережитый кусок жизни.
Ну то есть все то, что не успели переварить, все то, что недолечили у психотерапевта, все то, что таскали с собой долгие года, часто даже не зная об этом, – вот оно все и повылезло. Привет кошмарам, навязчивым мыслям, бессоннице, психосоматическим реакциям. Я, например, по старой доброй привычке перестала жрать.
И это не значит, что вы плохой человек, если вместо того, чтобы переживать о мариупольском роддоме, вы вспоминаете, что вас мама не любила. Это значит, что у вас нормальная психика, в которую война не помещается (а она и не может поместиться), а состояние тревоги и паники выкидывает на поверхность все самое болезненное.
А болезненного у каждого за жизнь было много. А 2 года пандемии почти на нет свели хоть какую-то возможность с этим всем разобраться – не до того было.
Вот мы все и получили. Полный кромешный ад на фоне выкачанных до донышка ресурсов.
Что я вам отсюда хочу сказать и что мне самой было важно услышать.
Во-первых, это пройдет. Вот это острое состояние, когда натурально хочется удавиться, лишь бы карусель в голове остановилась, – оно пройдет. Вы снова сможете разумно мыслить и вас перестанет рвать на части. Для этого не нужно ждать окончания войны или каких-то иных внешних событий. Вот именно эта херня – она внутренняя, ваша. Всё, что происходит в мире, к этому имеет весьма опосредованное отношение.
Во-вторых, триггер и причина – это разные штуки. Например, вас триггернул ваш конфликт с родителями, но причина вашего состояния – не они. Поэтому разбираться с родителями сейчас не нужно. Причина в том, что мир катится в пизду, и вскрыло вас из-за родителей потому, что это удачный триггер для вашей психики. Не надо прямо сейчас выяснять с ними отношения, им может сейчас еще и хреновее вас. А в такие времена лучше держаться вместе.
В-третьих, если вас кроет как последнюю суку, пожалуйста, не принимайте никаких решений. Ни про переезд, ни про работу, ни про детей, ни про деньги. Вы сейчас в состоянии изменённого сознания — примерно как наркоман в бэд трипе. Вы бы позволили принимать хоть какие-то решения человеку, который считает, что он превратился в апельсин?
Если какие-то решения принимать совершенно необходимо (например, у меня заканчивался срок действия визы и с этим что-то нужно было срочно делать, иначе есть возможность огрести приключения еще и здесь), то посидите, подумайте в голову, найдите тот вариант, который вам кажется оптимальным, запишите его куда-то и ложитесь спать. На следующий день посмотрите на ту херню, что написали, и если не возникнет желания сразу все это смыть в унитаз, то поговорите об этом с кем-то, дополните новой информацией, скорректируйте и ложитесь снова спать. Повторить как минимум четыре раза.
Как правило на пятый день сильно удивляешься тому, что было написано в день первый.
В-четвертых, нам, конечно, пизда. Ну в смысле сейчас так тяжело и страшно, как не было никогда. Но оно переживется. Из депрессивного состояния выкинет в адреналиновый приход, и мы очень-очень быстро будем соображать, как жить в новой реальности. В которой будет место и радости, и стабильности, и печалям, и потерям — всему, в общем. Мир не кончился, он преобразовался. Жизнь дальше будет — другая, новая, неизведанная. Но будет. И детей рожать будем, и ругаться с коллегами из-за рыбы в микроволновке, и, возможно, даже по миру кататься.
Но то, что происходит сейчас, – это огромная ебаническая просто травма. С которой надо будет потом как-то справляться. И есть вероятность, что больше всего накроет, как раз-таки когда всё уляжется. ПТСР – страшная штука и будет она у каждого второго, если не вообще у всех. И к этому тоже нужно быть готовым и, видимо, как-то заранее искать хорошего специалиста, к которому обратиться, когда все это хоть немного устаканится.
Ну и последнее. То, что происходит сейчас с вашей крышей, – это нормально. То, что происходит сейчас с миром, – не нормально. Не перепутайте. Постарайтесь, пожалуйста, беречь себя, беречь близких, максимально сохранять социальные связи даже с людьми, не разделяющими ваших позиций. Хрен его знает, как оно повернется и от кого можно будет получить необходимую помощь, если что. А про Байдена можно и в другой какой-нибудь раз поругаться.
Не уходите от людей, не замыкайтесь в себе.
Все будет хорошо. Может не сразу, но обязательно будет.
Люблю вас,
Одоната